Том 29. Письма 1902-1903 - Страница 57

«Где тонко, там и рвется» написано в те времена, когда на лучших писателях было еще сильно заметно влияние Байрона и Лермонтова с его Печориным; Горский ведь тот же Печорин! Жидковатый и пошловатый, но все же Печорин. А пьеса может пройти неинтересно; немножко длинна и интересна только как памятник былых времен. Хотя я и ошибаюсь, что весьма возможно. Ведь как пессимистически отнесся летом я к «На дне», а какой успех! Не судья я.

Скоро, скоро мы увидимся, старушка моя милая, бесценная. Я буду тебя обнимать и ласкать, буду с тобой ходить по Петровке.

Кричу тебе ура и остаюсь навеки твой заброшенный, полинявший и тусклый муж.

А.

В «Мире искусства» тебя хвалят, Книппуша. Я послал тебе сегодня номер, в котором хвалят. Горжусь, дуся моя, горжусь!

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Петровка, д. Коровина.

Тараховскому А. Б., 24 марта 1903

4053. А. Б. ТАРАХОВСКОМУ

24 марта 1903 г. Ялта.

Благоприятный ответ посылаю. Чехов.

На бланке:

Таганрог. Тараховскому.

Тараховскому А. Б., 24 марта 1903

4054. А. Б. ТАРАХОВСКОМУ

24 марта 1903 г. Ялта.

24 марта 1903.

Многоуважаемый Абрам Борисович, санатории в Ялте (их две здесь) полны, и кандидаты на все места, которые освободятся, давно записаны. Но все же устроить Вашего больного удалось кое-как. Пусть он теперь же едет в Ялту на пароходе из Таганрога — это и дешевле и здоровее, а в хорошую погоду и удобнее, — а приехав в Ялту рано утром, пусть вещи свои снесет в агентство Р<усского> о<бщества> п<ароходства> и т<орговли> и положит их там на время, и в 8–9 часов пусть пойдет в полицейское управление и спросит Мих. Мих. Гвоздевича, частного пристава. С г. Гвоздевичем я говорил сегодня, и он дал мне слово, что устроит Вашего больного. Если же, случится, он не найдет Гвоздевича, то пусть из агентства поговорит со мной в телефон, я скажу, где ему остановиться, или пусть обратится к брату моему Г. М. Чехову, служащему в агентстве Русского общества, и тот научит его, как и что предпринять. Если он, Ваш больной, приедет в Ялту вечером, то пусть поступит точно так же. Вообще пусть не волнуется и не спешит, пароход в Ялте стоит три часа, и он успеет и вещи свои пристроить, и с братом моим поговорить.

Пишу наскоро, простите, что неразборчиво. Крепко жму руку, спасибо за «Приазовский край». Я получаю и с удовольствием читаю. Ведь дым отечества, как бы там ни было, да и газета хорошая.

Ваш А. Чехов.

Скажите больному, что и у меня есть телефон. Я всегда к его услугам.

На конверте:

Таганрог. Его высокоблагородию Абраму Борисовичу Тараховскому.

Книппер-Чеховой О. Л., 26 марта 1903

4055. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

26 марта 1903 г. Ялта.

26 марта.

Дусик мой, здравствуй! Сейчас были супруги Горькие, были Средин А., Званцева; не знаю, успею ли написать это письмо, чтобы оно пошло сегодня. Я жив и здоров, ничего нового и ничего особенного не произошло и не происходит. От жены нет писем уже третий день, но я не обижаюсь, а только горюю. Сегодня ветер, и, вероятно, поэтому я покашливаю весь день.

Ты должна: 1) написать мне точно, в какой день выедешь из Москвы, 2) по какому адресу я должен писать в Петербург, 3) какого числа возвратишься в Москву. Последнее ты мне протелеграфируешь заранее, чтобы я вовремя мог заказать себе билет на железной дор<оге>.

Целую тебя, моего дусика, обнимаю. Пиши мне, если еще не забыла. Ну, господь с тобой.

Твой А.

Телеграфируй, когда выедешь из Москвы. Вообще не жалей денег на телеграф все это время.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Петровка, д. Коровина.

Книппер-Чеховой О. Л., 28 марта 1903

4056. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

28 марта 1903 г. Ялта.

28 марта.

Актрисуля моя изумительная, я загорел отчаянно и теперь боюсь, что, когда ты увидишь меня, ты замахаешь руками и потребуешь развода. А мне так хочется с тобою пожить! Хоть немножечко! Цыпленка получил и поставил его на видном месте, как свинью (с поросятами на спине). Спасибо, дусик! А кулич не произвел на меня впечатления, я подарил его матери. Ты пишешь, что будешь заставлять меня мыть себе шею. Дуся родная, шею-то я и в Ялте мою, а вот остальное-то как?

Сегодня приходила начальница прощаться, уезжает в Петербург. Я дал ей адрес Батюшкова (Литейная 15), от которого она узнает твой адрес.

Прежде чем уехать в Петербург, сними с электричества стеклянные колпачки и спрячь их — так говорит Маша. Это надо, а то без тебя будут шалить и жечь электричество. И Маша говорит, что «Дядю Ваню» вы играете с дрянными декорациями, а одна дама сегодня очень бранила Петрову и Савицкую; первую бранила вообще, а вторую за «Столпов». Шнапа или Фомку оставь у себя; если бы я знал, что это такая хорошая собака, то не настаивал бы. Пусть будет в Москве, я ее и там увижу.

Сегодня небольшой дождик. Немножко нездоровится. Пью каждый день кефир.

Этот год еще не наступил как следует, а я уже составил планы, как нам, т. е. мне и тебе, проводить будущий год. Ты уже забыла, какой я, а я тебя помню, думаю о тебе постоянно, точно расстались мы вчера. А Саша Средин радуется, что расстался с супругой. И мадам Голоушева рада, что рассталась с мужем. Вот поди ж ты.

Ну, зулуска, жду телеграммы с извещением, когда выезжаешь в Питер, и другой телеграммы с петербургским адресом.

До свидания, супружница. Целую тебя в спину.

Твой А.

Отыщи письмо, которое я отправил в Пименовский пер<еулок>.